Гиммлер вызывает своего сотрудника.
- Назовите двузначное число.
- 45.
- А почему не 54?
- потому что 45!
Гиммлер пишет характеристику "характер нордический" и вызывает следующего.
- Назовите двузначное число.
- 28.
- А почему не 82?
- Можно, конечно, и 82, но лучше 28.
Гиммлер пишет характеристику "характер близок к нордическому" и вызывает следующего.
- Назовите двузначное число.
- 33.
- А почему не... А, это Вы, Штирлиц.
* * *
"Сколько будет дважды два?" - спросил Мюллер. Штирлиц задумался. Он, конечно, знал, сколько будет дважды два, ему об этом недавно сообщили из центра, но он не знал, знает ли это Мюллер. И
если знает, то кто ему сказал. Может быть Кальтебрунер? Тогда переговоры с Даллесом зашли в тупик.
* * *
Штирлиц зашел в кабинет Мюллера и сказал:
- Герр Мюллер, вы не хотели бы стать агентом красной разведки? Вам неплохо заплатят.
Мюллер с негодованием отказался. Тогда, уже выходя из комнаты, Штирлиц спросил:
- Группенфюрер, у вас нет таблеток от головной боли?.
Штирлиц знал, что из разговора запоминается последняя фраза.
* * *
Над головой Штирлица всю ночь свистели пули. Так бывало всегда, когда живущий этажом выше Зигфрид Пуль приглашал к себе родственников.
* * *
К Штирлицу пришли из гестапо:
- Если опять не заплатите за электричество, отключим ваш радиопередатчик.
* * *
- Никак не могу, Штирлиц, привыкнуть к тому, что вы русский шпион! - сказал Борман.
- А что здесь такого?! Ленин, например - немецкий!
* * *
Штирлиц шел по коридору и неожиданно столкнулся с Борманом.
- Хайль Гитлер! - вытянулся Штирлиц.
- Да полно вам юродствовать, Исаев, - ответил мрачно Борман.
* * *
Ночь, рейхсканцелярия. В кабинете Мюллера с фонариком возле вскрытого сейфа стоит Штирлиц и копается в бумагах. Находит приказ Гитлера, подходит с ним к столу и напротив фамилии Гитлер, улыбаясь, пишет русское слово "ДУРАК". Голос диктора за кадром:
- Вот так, в нечеловеческих условиях, советский разведчик Максим Максимович Исаев вносил свой маленький вклад в большую Победу!
* * *
Штирлиц и Мюллер гуляли по Берлину и увидели женщин.
"Снимем?" - предложил Штирлиц.
"Зачем? - ответил Мюллер. - Пусть висят".